— Она беременна. Вторым ребенком. Потому и осталась в городе.
— Рыцарей плаща и кинжала, — улыбнулся я.
— Если двуосных, ваша светлость, то должен. Но могу и второй локомотив прицепить, правда, он пассажирский…
В штабе корпуса на другой день мне устроили овацию.
Я виновато сознался и рассказал историю с шалью.
Отбил телеграмму Аршфорту и получил его добро на командировку. В случае чего эта телеграфная лента, свернутая в рулончик, есть мой главный отмазной документ от обвинений в дезертирстве с поля боя.