И другими плюшками нас император не обидел. Ввел двойную выслугу того дня, когда мы летаем, и полуторный оклад и так не маленького жалованья. Это не считая отдельных «подъемных» денег за полеты. Таким образом, каждый боевой вылет на войне учитывался как шесть дней календарной выслуги. А чтобы получать дополнительную летную надбавку к жалованью, достаточно было подняться в воздух пять раз в месяц.
— Вот, — вскочил император, — концерн «Лозе» действительно оказался выше всяческих похвал!
Некоторые солдаты, которым не хватило места на плотах, просто поплыли в холодной сентябрьской воде. И, кажется, доплыли до царского берега не все, хотя в убегающих по реке царцев мы не стреляли. Зачем? И так пленных наловили по берегам столько, что не хватало ни конвоиров, ни мест их временного размещения. Ну не были мы готовы к такому…
— Благодарю, ваша милость, — принял граф мою игру в отвлеченный светский треп. — Рюмку водки, если нетрудно.
Имперская гвардия и ольмюцкая армия прижала остатки группировки генерала Мудыни к реке. Отбросить наши войска назад у царцев не хватает сил, а грамотно отступать не дает широкая река. К тому же плацдарм царцев простреливается нашей артиллерией особого могущества почти насквозь. Сдаваться же царский и.о. командующего не желает. Налицо позиционный тупик с ограниченными ресурсами у царцев. Снаряды им чуть ли не поштучно привозят по ночам на лодках. Паром сожгли с дирижаблей, и теперь переправляться через Нысю можно разве только вплавь.
— Придумать-то я придумаю, а делать руками все равно будет Гоч. Я его для сохранения секретности в Рецию увезу, как бы на инспекцию филиала. По дороге разработаем в теории. На месте сделаем. Он же и привезет образцы. Но…