– Сразу вот так с одного на другое? Сложно ответить. Нужно целый план мероприятий составлять. Я его тебе уже доводил, – допил я свой кофе и поставил пустой стакан на стол.
– Ну что сказать, – начал я, – дело сложное и запутанное, и пока ничего не ясно. – Я потер лицо рукой. Щетина. Точно. Как раз три дня не брился. – С одной стороны, улики указывают на этого Ковальски. Но улики косвенные. Одни опознания. Все обвинение строится на показаниях людей. А человеку свойственно ошибаться, как говорил кто-то из великих.
Я кивнул еще раз. Все верно. Кто первый встал, того и тапки. ССР хоть и смогли мотивировать Вагона, но полностью контролировать его не могут. И он им не отчитывается. А вот мне по доброте душевной дал расклад. Выходит, это я молодец. Точнее, даже не я. Фрэнки. Вся операция прошла под его чутким руководством. Я представил, как наш бравый капитан летит в Нью-Рино, как рамсит с бандитами, как его внимательно слушают, потом набрасывают удавку на шею. И везут в саванну. Встряхнул головой. Нет, все нормально. Фрэнки жив и здоров. Всю черновую работу выполнил Вагон. Причем не за спасибо.
– Про «черных трансплантологов» слыхал кто-нибудь? – обвел я взглядом присутствующих.
– Вот это пожалуйста, – улыбнулся дядя Миша. Купюра тут же исчезла в его руках, и взамен нее в моих оказалась бумажка с номером телефона.
– Здравствуйте, вы звонили мне? – раздался грубый голос в трубке.