На виселице качались четверо. Трое мужчин и одна женщина. Казнь состоялась недавно, лица покойных не успели почернеть. Первое, что заметил Крайнев, казненные были молоды, лет двадцати. У каждого на груди висела доска с надписью «диверсант» на русском и немецком языках. Все в гражданской поношенной одежде, худые. Смотреть на юные лица, обезображенные смертью, было нестерпимо больно, но Крайнев себя заставил. «Гляди! — мысленно шептал себе. — Они погибли, а ты вкусно жрал и валялся на пляже у Красного моря. Они об этом даже мечтать не могли. Шли на смерть…»
— Где Зонненфельд?! — грубо спросил фон Лютцов.
— В последнюю неделю людей из монастыря не вывозили? — спросил Крайнев.
— Гляди! Один мост — на прямой дороге к Москве, второй — на рокадной, из Ленинграда.
— Давно! — беззаботно ответила Настя. — Папа сразу заметил: говоришь не так, держишь себя не как мы, по-другому относишься к людям и вещам. Мы очень удивились, когда ты принес дорогие отрезы и попросил взамен домотканую одежду. Позже папа показал мне твою. Эти застежки…