— Совершать новые вылазки. На территории Городского района нет привлекательных объектов для диверсий, но их много за его пределами. Очень удобно для базы — короткое плечо выдвижения, в то же время укромно — есть возможность спрятаться, затаиться на время. Как, по-вашему, русские забросили диверсантов?
— Так горячо, что на самолете подвезли? По тебе не скажешь, что от линии фронта шел.
— Почему ваши люди ничего не знали? — Сталин посмотрел на Пономаренко.
— Пусть пробует. Женщина с сигаретой в длинном мундштуке — обычная примета тех лет. Только хорошо обучите, не то по ошибке вместо записи включит воспроизведение…
Ознакомившись с положением дел, интендантуррат Зонненфельд составил смету и предъявил Бюхнеру. Тот немедленно отправил бумаги по инстанции и получил одобрение. На станции застучали топоры. Немецкие саперы за неделю выстроили три основательных щитовых барака и красивый дом для офицеров. В бараках и доме было тепло — они обогревались печами, которые одновременно использовались для приготовления пищи. В солдатских бараках стояли простые деревянные столы и лавки, в доме для офицеров столики покрывали крахмальные скатерти. Еду офицерам подавали симпатичные официантки с кружевными наколками в прическах, в бараках — женщины среднего возраста, но опять-таки опрятные, в белых передниках. Поварами были немцы, но всех остальных — рабочих кухонь, истопников, возчиков, подавальщиц, уборщиц набрали из местного населения. Желающих оказалось много — в N жилось голодно, Крайневу пришлось устроить кастинг. В этом неоценимую помощь оказала Эльза, хорошо знавшая местных.
«Будешь слушаться, куда денешься! — внутренне усмехнулся Верховный. — Приказали бить арестованных — бил, сказали расстреливать — стрелял. Бык! Но в кадрах толк знает. Таких, как Судоплатов, поискать…»