— Ну его! — сказал Крайнев, затаскивая ее под одеяло. — Что мы — немцы?..
— Двадцать марок за бокал! — покачал головой Бюхнер. — На фронте много платят?
— Ничей! — буркнул Пилип. — Приблуда… Заявился вечером, достал пистолет, велел кормить, самогону дать…
«Проще говоря, он предлагает грабить селян и делиться со мной прибылью, — понял Краузе. — Почему бы и нет? Даже в Германии такое сходит с рук, а здесь Россия…»
— Ближе деревень нет? — недовольно сказал худой, костистый мужик. — Почему мы?
Позже Титок не раз укорял себя за это признание. Избранную линию защиты следовало гнуть до конца. Титок просто испугался. В своем неуемном стремлении спасти родственников сестра могла написать в инстанции, и в тех письмах упомянуть о брате.