— Он дочку с собой положил! — шмыгнул носом Пилип. — Пистолет взял. Сказал: если что, ее первую. А сам с ней… Вернется зять с фронта, что скажу?
— Расслабься, Пауль! — сказал Крайнев, ощутив прилив веселой злости. — Что окаменел? Мы в гости! Шнапс остался?
— Проверим! — сказал Крайнев, нажимая на спуск.
— Любая операция, самая сложная, — полдела, — сказал Федор, размешивая сахар ложечкой. — Видел, в каком состоянии люди? Их следует выходить, иначе труд хирургов насмарку.
Квартира встретила Настю черной тишиной. Настя зажгла свет и пробежалась по комнатам — мужа нигде не было. На полу в прихожей не валялось пальто (его Настя бросила, после того как нашла в кармане записку), в шкафу не было одежды, в которой Виктор вернулся из прошлого. Настя села на диван и заплакала. Она знала, где он…
— Отведу его к Саломатину! — сказал подросток с винтовкой, тот самый, что обнаружил Титка.