— Она возле меня так сидела, — сказал Крайнев. — В январе сорок второго. Тоже гнал. Носом клевала, но не шла. На руках в постель относил.
Батальон прошел мимо него, бойцы без команды повернули голову в его сторону, Саломатин едва удержался от слез. Батальон отдавал честь умирающему командиру. Он остается здесь — доходяги никому не нужны. Кернер последует совету эсэсовца, и его пристрелят. Что ж…
— Меня каждый день больные поздравляют! — сказала она Крайневу вечером. — Говорят: вы такая красивая пара!
— Бог подаст! — вздохнула она, ставя бокал. — Сорвали мне работу!
— Ладно! — согласился Гаркавин. — Только я вас умоляю: ни в кого не стреляйте! Кузнецова группа страховала…
— Она добрая, — сказала Настя. — Потому предпочла тебе мужа. Тот был больной и слабый, а ты сильный и мог за себя постоять.