Последние слова Кернера потонули в гуле голосов. Пленные, увидевшие корзины и услыхавшие про еду, не смогли сдержаться. Гул нарастал, строй стал колебаться. Кернер сдернул с плеча ближайшего дядьки винтовку, передернул затвор и выстрелил в воздух. Во дворе мгновенно затихло.
— Во-первых, все разбитые эшелоны были пассажирскими, — продолжил гаулейтер. — Во-вторых, отправлялись из N. Составы с оружием или амуницией от самолетов в пути не страдали. Почему? Потому что грузовые эшелоны следуют через N без остановки или задерживаются ненадолго для смены паровозов. А вот о прибытии пассажирских поездов, их дальнейшем маршруте в N известно заранее: солдат здесь кормят…
Она заплакала. Крайнев сел на ступеньку и сжал голову ладонями. Соня осторожно примостилась рядом.
— В этом нет необходимости! — поспешил Крайнев.
Ждать пришлось недолго. Вдалеке послышалось тарахтение мотора, шум нарастал, темная тень скользнула с неба на освещенный кострами луг. «По-2» подкатил к одному из костров и заглушил двигатель. Из кабины за спиной летчика выбрался грузный генерал и, придерживая рукой фуражку, стал подслеповато вглядываться в темноту. К генералу подбежал Саломатин, бросил руку к козырьку. Генерал выслушал доклад, пожал Саломатину руку, и оба пошли к деревне.
Клаус пренебрежительно глянул на тусклую, засиженную мухами лампочку, висевшую под потолком, но спорить не стал.