— Леший, я о чем-то не знаю? — тут же отозвался Титов. И такого я его тоже знал, уже без оттенка юмора в голосе.
— Конечно! — уверенно влезла в салон и притихла. Как только назвала адрес и за окном замелькали дома, фонари, и желтые зрачки светофоров, раззевалась не на шутку, как сонный кашалот. Ох, до чего же спать хочется! Кажется, гораздо сильнее, чем палить Сокольскому хату. Он, конечно, бабник и гад (такой же, как его дружки!), но матрас у него зачетный, да и квартира уютная. При мысли о подушке в груди приятно защемило, как у Горлума при виде кольца Всевластия. Моя прелесть! Вот сейчас приеду, приму душ пока хозяина нет, и каааак завалюсь спать до шести утра! Потому что в семь-то у меня уже автобус!
— Да уж, обзавидуешься, — выдохнул парень. Ну и чего голос такой нерадостный? Вон как «друзьям» рядом весело! — А ты что там делаешь, Чиж? — подозрительно спросил, прислушиваясь.
— Извини! — пролепетала беспомощно, краснея от своей трусости. Куда только подевалась моя смелость? — Что-то нашло. Это нервное, наверно.
— Не знаю, — Сокол крепче сдавил руль. — Не нравится. Не по-мужски как-то.
— Да брось, Сокол, ты зря напрягся. Еще как интересно! — Брюнет ничуть не огорчился отказу. Окинув меня странным взглядом, направился к столам в зону отдыха, где между диванами стояла ваза с цветами. Вытащив из букета самую крупную розу на длинном стебле — розовую и нежную, вернулся, довольно ухмыляясь.