Сокольскому на самом деле стало хуже — глаза покраснели и щеки тоже, но он упорно не желал признавать себя больным. Поговорил по телефону с тренером, потом с кем-то из друзей…
— Нет, на меня не рассчитывайте, сегодня не приеду. Не хочу. Машина пусть стоит. Да, увидимся… Кхэ-кхэ, — кашлянул в кулак и сам удивился: — Ч-черт.
— Чиж, привет. Ты дома или до сих пор в «Маракане»? — непонятно к чему спросил.
Сокол стоял в двух шагах у стола и смотрел мне в лицо, не отпуская взгляд.
Все исчезло, сейчас мы с Соколом находились между небом и землей, и нам хотелось большего. Гораздо большего. Все во мне билось, пульсировало жизнью, сжималось до атома и взрывалось Сверхновой, не давая оторваться от парня. Мы с трудом и не сразу смогли разорвать поцелуй.
Чего?! Снова села на диванчик. Чтобы не разбудить брата, прикрыла рот ладонью.