Ульяшка сняла сумку, повесила на плечо и легко отмахнулась.
Лицо Сокольского-старшего не дрогнуло. Совсем как лицо сына, когда я его за задницу щипала. И по уху не врезал — значит, переживет. А вот его будущей женушке моя коммуникабельность точно костью в горле встала. Вон, даже закашлялась, бедная. Пришлось похлопать женщину по спине.
Мылась я долго и с удовольствием, даже про еду забыла. Да, для девушки два дня без душа — хуже испытания уроком физкультуры. Окончательно вытершись, простирнула белье и развесила все аккуратно на полотенцесушитель, как можно приличнее. Ну а что, я же здесь теперь живу! Куда мне постирушку свою девать?
— Да помолчи ты! — оборвал меня парень. — Мне твоя помощь нужна. Только при условии, что ты не хитростью сюда пробралась, чтобы со мной встретиться.
— И все-таки я не понимаю. Ты меня сейчас что, разыгрываешь? — попробовала отшутиться Уля. Улыбнулась несмело, не сумев прогнать изумление из глаз.
— Пап, ты, главное, молчи, ясно? Все остальное я сделаю сам!