— Ага! И я не слышал, — поддакнул мальчишка.
Я допила кофе и отставила чашку в сторону. Посмотрела на стол, где на тарелке одиноко лежала половина последней котлеты, упрямо оставленная для меня Соколом.
Стоп. Что-то ёкнуло в подсознании — жутко-тревожное. Глаза сами собой распахнулись.
Рука Ульянки медленно выскользнула из моей.
— Василий! Я не могу это слышать! Ну, хоть ты сыну скажи!
У-у, как все сложно-то, — теперь уж и я нахмурилась. Это от кого он сейчас замыкается? Хм, не мешало бы родителям разобраться.