– М-мать… – я сам упал на колени и постарался вдохнуть хотя бы чуть-чуть воздуха. Ну не восстановился я еще. Продышался, поднял голову и увидел как шведка стоит на коленях перед Брадом, а сам гуркх сидит облокотившись на машину и прижимает руки к животу. А под ними, на рубашке, расползается кровавое пятно…
Со звонкими щелчками стали лопаться изоляторы на протянутых во дворе линиях электропередач, бешено заискрило под крышей ближайшего дома, после чего он ярко и весело вспыхнул.
– Да не будем, не будем. Не дуйся, – хором согласились сестрички. – Сами понимаем. Но может через годочек… Не «Волгушку», так может «Корветик» или «Ролсик»?
– А что с ними? – простецки удивился Исаев. – Отбыли уже. Одна в Йоханнесбург, а вторая в Неаполь. – В аккурат сегодня с утра, как раз на утренний дирижабль успели.
Вот так-так… И это с одной стороны хорошо – земляне все же, а вот с другой… не любят они зело русских… За что? До сих пор не понимаю.
– В Кронштадте. В церкви Иоанна Кронштадтского. Он хотел быть похоронен рядом с флотом, которому отдал все жизнь. Мы туда съездим.