Карат лежал в холодной луже, которая быстро разрасталась на россыпи зловонных костей. Над головой сверкали молнии, почти непрерывно грохотал гром, лило так, будто попал под перезагрузку Ниагарского водопада. Ногу терзала столь нестерпимая боль, что хотелось взвыть на всю округу. Но приходилось помалкивать, потому как рядом слышалось хорошо знакомое урчание которое твари издают при виде вкусной пищи.