Цитата #61 из книги «Война»

Что особенно пикантно — снимать виселицы, было запрещено немецким командованием. Тем не менее — судя по трем последним снимкам — плевать немцы хотели на запреты. Аж плакат висит. Что нельзя — но фиг с ним. С плакатом. Но тем не менее немецкая дисциплина имела место быть — потому не каждый снимал виселицы, только шалопаи. Вот и прикиньте. Если бы не было запрещено фотографировать — сколько бы фото мы бы имели сейчас?

Просмотров: 18

Восьмое впечатление. Гарнизон Берлина, был, безусловно, слеплен из всякого хламья с военной точки зрения. Собственно, об этом пишут многие историки. Но ИМХО — не вполне они правы (вообще плох тот историк, который не обольет презрением коллег. Точно как у врачей: "Какой дурак вам это прописал, вы же от этого умрете!!!").

Просмотров: 16

— "На Берлин. Только сначала в Нефедьево заедем" — отшутился Гудзь. И уточнил, где тут лучше проехать будет. Пехотинцы подсказали. Так КВ на малых оборотах буквально прокрался к окраине деревни. Встали в кустарнике. Затаились. По ряду признаков немцы в деревне были уверены в завтрашней победе — в одной публикации было указано, что из деревни доносились пьяные голоса и там веселились, но что можно сказать точно — службы наблюдения и караульной службы немцами не велось. Танки ночью не прогревались, в машинах никто не дежурил, все дрыхли по избам. Подход танка КВ к окраине деревни и занятие им самой выгодной позиции прошли незамеченными. Потому, когда стало светать наводчик лейтенант Старых прицелился максимально тщательно и поджег головной немецкий танк первым же снарядом. Здоровенный пожар дополнительно осветил немецкие машины. После этого наши стали стрелять с максимальной скоростью, понимая, что чем больше пустых пока машин они успеют искалечить, тем легче будет потом, когда немцы все же доберутся до своих рычагов и пушек. Немецкие танкисты посыпались из изб, когда горело уже три машины. По бегущим танкистам замолотили пулеметы, в башне дышать совсем уже было нечем. Первый немецкий снаряд долбанул в башню КВ тогда, когда Старых зажег четвертый и пятый танк, не без оснований считая, что только горящий враг не опасен. По воспоминаниям Гудзя впечатление было, словно они сидели в железной бочке, по которой кто-то со всей дури ударил кувалдой. Оглушило, секануло по лицам и рукам окалиной, завоняло горелым металлом и у Гудзя екнуло сердце — подбили! Но орудие стреляло. Башня вращалась свободно, огня не было, а экипаж работал так же яростно, как до попадания. Снаряд не пробил броню, это еще больше воодушевило. Удары посыпались как из мешка, все звенело и гремело, заряжающий Саблин свалился кулем, Гудзь оставил перископ и заменил его, выхватывая снаряды из креплений и бросая их в казенник пушки.

Просмотров: 17

А победных фотографий — нет как нет. Самые героические фото с фольксами — когда им дают указания. А вот привычной работы роты пропаганды — нет.

Просмотров: 18

Заранее предупреждаю, что он не слишком-то приятен глазу.

Просмотров: 19