Я услышала топот ног! Хватило секунды, чтобы понять, откуда он доносится. Я тут же обошла каменную глыбу с другой стороны и притаилась.
Гимней Гимнеич подошел к каталогу, пролистал его, открыл на какой-то странице и бросил мне на стол. На меня смотрело знакомое лицо красавца принца, жертвы моей бурной фантазии и кривых ручек.
Среди собравшихся прокатилась такая волна возмущения, что чуть не затряслись стены.
— Я не помню! — на лице Светы отразилось мучительное страдание. — Я помню голос, прикосновения, помню брошку на моей груди… А лицо я плохо помню… Извините, я не художник. У меня в школе по рисованию была двойка. За меня мама рисовала… Мне действительно как-то неловко… Спасибо. Хотя бы за то, что выслушали…
— И? — прошептала я, рассматривая драгоценную пуговичку на сорочке и поглаживая шрам. Я люблю эту пуговку, я люблю эту рубашечку, люблю даже этот шрам… Я все это люблю… И даже сердце, которое иногда становится чужим, я тоже люблю…
— А что еще делать? — вздохнула я, блаженствуя и радуясь. Жаль, конечно, что я ничего не вижу, но мир, оказывается, наполнен тысячами звуков. Загадочных и интересных. — Скажи мне, Судьба, почему же ты меня постоянно била? За что же ты меня вечно наказывала? Чем же я перед тобой так провинилась, что ты меня так невзлюбила?