– Разве я могу тебя опозорить? Нет, я буду паинькой!
– В добрый путь, – по-доброму улыбнулся приятель.
Матильде одновременно хотелось его и ударить, и заплакать, и…
Уложив Шеля в медкапсулу, Матильда пошла к себе, встала под душ да так и замерла, наслаждаясь ощущением бьющих по телу струй. Сколько она так простояла? Наверное, не меньше получаса, раз Рик забеспокоился и вошел в ванную.
Проблема, ожидаемо, возникла с Шелем. Он категорически отказывался идти спать в мужскую каюту. Категоричность, правда, выражалась по-эльфийски. Он сидел в углу Матильдиной каюты и на все уговоры отрицательно мотал головой. Зейн попытался извлечь его оттуда силой, но Шель неуловимо текуче избавлялся от его захвата. Предложение обвязать его простыней-путами (которыми связывали Зейна, и которые Натаниэль хозяйственно припрятал) и вытащить за ноги, Матильда отвергла, объявив, что отныне на корабле зона «Без насилия, но с капитанским произволом».
Пометавшись по квартире, Матильда споткнулась о собственную же сумку, рухнула на пол, да так и осталась лежать. Она ничего не могла сделать, кроме как непродуктивно ругать себя за беспомощность и мягкотелость. Ну что ей стоило жестко запретить Натаниэлю даже думать об идее добыть корабль!