– Но… – сказал Шель, а у Натаниэля сделалось такое лицо, будто бы он испытывает невыносимую боль.
Матильде хотелось схватить Рика за руку и утащить за собой. Хотелось рассказать, что она ложилась под кого-то исключительно по собственному решению, а если не хотела – дралась до крови, до потери сознания, уходила из мастерских и курсов. Она сознательно меняла свое тело на знания, но никогда не ложилась под насильников добровольно.
А Матильда застыла у входа. Единственное, на что ее хватило – это запереть за собой дверь.
– Ничего, – стушевалась Матильда, укладываясь обратно.
Сказать, что она была не в курсе, что за двоих, и признаться, что она даже не заметила подробностей платежа?
Матильда злобствовала недолго. Обижаться на Кирилла – то же самое, что обижаться на проведшего ритуал привязки Шеля. Бедные парни с напрочь сломанной психикой.