— Значит, всё-таки догадываетесь… И, по-вашему, это должно меня утешить? Или это такое странное извинение? — она горько усмехнулась.
— Другие-то были, да теперича уж нет — я их на постой семьям офицеров сдал, что переезжают в гарнизон на днях.
Она закрыла глаза, тряхнув головой, чтобы прийти хоть немного в себя, а потом протянула ему газетную вырезку.
— Я… не верю вам… C вас станется снова меня обмануть! Или вы мне сейчас всё расскажете и поклянётесь, что никогда… никогда больше не солжёте мне! — воскликнула она, снимая кольцо и удерживая его двумя пальцами. — Или…
Сегодня, когда третий день праздника подходил к концу, ей стало грустно. Скоро она покинет Кастиеру, и возможно, навсегда. Что ждет её дальше?
— Вы натолкнули меня на мысль, синьорина Миранди, что давно пора заняться этой частью дома. Да и потом… я как раз хотел попросить вас, — он повернулся, посмотрел на Габриэль и произнёс негромко, — знаете… в память о матери, я решил восстановить эту оранжерею. Думаю, ей бы это понравилось. Могу ли я попросить вас помочь мне?