В своём восхищении увиденным Габриэль даже потеряла счёт времени, и не заметила, как долго длится их молчаливая пауза. А потом внезапно, почти физически, ощутила присутствие Форстера рядом, что он стоит позади, за её плечом, и что смотрит он совсем не водопад… И ощущение от его взгляда было точно таким, как на мосту, когда ей казалось, что из кустов за ней кто-то наблюдает, с одним только отличием — этот взгляд не был холодным. Он был почти обжигающим…
Но самое главное было в другом: месяц назад Франческе исполнилось восемнадцать лет, а значит, и в этом она была абсолютно уверена, этой осенью она непременно должна получить предложение руки и сердца. И очень надеялась, что и кузину постигнет такая же счастливая участь. Вот почему они оказались у шатра гадалки.
— Но, если хочешь — спроси сама у капитана Корнелли, мы теперь обязаны поехать к нему. И надо взять корзину цветов…
— Чтобы увидеть меня? Милость божья! — воскликнула она, всплеснув руками. — А, может, он пожаловал потому, что у вас на заднем дворе спрятан целый арсенал? И, может, потому, что вы снова соврали мне, сказав, что вам неоткуда знать всех стригалей в округе! А сами в это время прятали здесь вашего дядю Бартоло, подвергая всех окружающих риску быть повешенными за соучастие? Да как вы смеете говорить мне такое! Но даже если бы капитан Корнелли пожаловал сюда за тем, чтобы увидеть меня — вас это никак не касается!
И истосковавшись по знакомым местам и людям, Габриэль жадно слушала его рассказы обо всём. Они поговорили об общих знакомых, о новостях из столицы, которые привезли с собой переехавшие в Эрнино офицеры, о здоровье родных. О Франческе Корнелли ничего не знал. И Габриэль спросила, приехали ли сюда капитаны Моритт и Федерик. Уж кузен Франчески должен знать как у неё дела.