И она, наконец, заснула, скомкав одеяло и разбросав подушки.
Уезжали они, когда город уже тонул в сумерках. И будь Габриэль не так сильно погружена в свои думы по поводу предстоящего отъезда, она бы заметила, как синьор Тересси долго и церемонно прощается с Франческой, целует ей руку и обещает прислать приглашение на университетский бал, а также — сводить в оранжерею, где зацвели какие-то редкие орхидеи.
— Сгущаю? Я что тебе говорил на той проклятой свадьбе? Вот что? Дьявол тебя задери с твоим горским упрямством! Я ведь говорил — держись от неё подальше! А сколько раз я это говорил? И я решил, что ты бросил безумства? Нет, ты спятил окончательно! — воскликнул Винсент. — Хочешь завести любовницу? Да Бога ради! Хоть две! Но ты поступи как порядочный человек — купи ей дом, где-нибудь, чтобы никто не знал, дай другое имя, найми слуг — и развлекайся! Как делают все в Алерте! Зачем дразнить гусей? Зачем жить с ней здесь, в твоём поместье?
— Приборы и бумага в кабинете хозяина, синьорина, вы спросите у него, надо думать, он разрешит.
Она всплеснула руками, отвернулась и принялась яростно развязывать и завязывать ленты шляпки.
— Твоё гадание будет стоить тридцать сольдо.