— Да… ерунда это. Просто надо отлежаться, — отмахнулся больной.
Но перемены были налицо, и вскоре синьор Миранди стал возвращаться из университета весёлый, совсем забросил своих вечерних студентов и стал воодушевлённо говорить о каком-то новом проекте.
Остаток дня она провела в каких-то бессмысленных метаниях: собирала вещи, давала поручения Кармэле, пыталась читать и шить, а после пошла в оранжерею, но её не успокаивали даже розы…
— Что вы будете делать дальше, Габриэль? — спросил, наконец, Форстер, оторвавшись от созерцания огня в камине.
Габриэль молчала. Что ей ответить? Что она понимает? Понимает. Но разве ей от этого легче?
— Я бы не отказался, да и вы умеете готовить его отменно, хочу заметить, — Форстер снял шляпу и вошёл внутрь.