— Пречистая Дева! — служанка прижала ладонь ко рту, а потом произнесла воинственно: — Ну, ежели, он при мне что такое скажет, я, синьорина, могу и чайник ненароком уронить… ему на ноги. Вы же знаете, я такая неловкая. А лучше — варенье! Пускай потом его слуги отстирывают ему штаны, грубияну! А вы не расстраивайтесь, синьорина Элла, я вас в обиду не дам, я много чего могу уронить ему на штаны, вон хоть бы эклеры с кремом. И вытереть потом так, что он в этих эклерах по самые уши будет, прости меня Дева Пречистая! Всяко он будет штанами занят, а не гнусностями.
…Милость божья! Да знал бы он ради кого она надела это платье!
Ей нужно уехать отсюда. Но так, чтобы Форстер не заподозрил и не смог помешать. Придумать что-то пустяковое, глупое, но обязательное, ради чего ей необходимо попасть в Алерту. Нужно написать Фрэн, пусть пришлёт письмо с просьбой к ней немедленно приехать. А уж там — она сможет пожить у неё до осени, пока в столицу не вернется отец — слава Пречистой Деве, здоровье его стало гораздо лучше. А пока нужно усыпить бдительность Форстера и принять его игру. Пусть будет уверен в том, что всё идёт по его плану. Может даже стоит оказать ему немного внимания, пофлиртовать, но так чтобы держать его на расстоянии и потянуть время…
— …обычный. Ты и не поймёшь, что он гроу, пока…
Фразу он не закончил, но тон его был угрожающий.