Дорога на виллу «Роза Боско», обрамленная тёмными пиками кипарисов, шла по самому краю обрыва среди живописных красот Верхней Кастиеры. Внизу раскинулось море, отделенное от неба, по-осеннему ярко-синего, лишь белёсой дымкой облаков над горизонтом. От причала, вверх по склону, взбирались ступенями террас жилые кварталы Нижнего города, свысока казавшиеся мозаичной спиной огромной ящерицы. Черепичные крыши домов всех оттенков терракоты, перемежаясь драгоценными чешуйками храмовых колоколен и слюдяными блюдцами фонтанов, мирно дремали внизу под теплым утренним солнцем.
— Невероятно‚ — прошептала она с ответной усмешкой, — мой отец сделал это?
— Удиви её чем-нибудь. Она это любит. И, кстати, не вздумай назвать её старушкой, — Винсент принялся мягко наставлять друга, — если она сама говорит о себе, что слишком стара, то это не значит, что такое позволительно другим. Синьора Арджилли очень образована и умна. У неё столько негласной власти здесь, что если захочет, она может утопить и возвысить любого, всего-то, парой фраз. Но она очень любит играть в милую забывчивую старую синьору. И, самое главное — считай, что это третий совет, ни при ней, ни при ком другом не вздумай обсуждать Восстание Зеленых плащей! И если кто-то будет говорить об этом или спрашивать твоё мнение — нет у тебя мнения на этот счет, ты понял?
— Ну почему же на слово? — Габриэль отодвинула бокал и вилку.
— Вы же рушите всё, к чему прикасаетесь в моей жизни! Скажите честно, что вы хотите от меня, мессир Форстер? Все ваши поступки — должна же быть какая-то причина! Хотите, чтобы я почувствовала себя униженной? Вы добились своего. Я, и правда, чувствую себя униженной. Хотите, чтобы я пожалела обо всём? Да я жалею, что не подхватила простуду перед той свадьбой, на которой встретила вас, ведь тогда всего этого бы не было! Хотите, чтобы я извинилась перед вами? Давайте я извинюсь. Скажите, что мне сделать, чтобы вы навсегда исчезли из моей жизни? И я сделаю это.
И, несмотря на внешнюю невозмутимость, внутри она просто кипела от раздражения. Никогда Габриэль не слышала от мужчины подобной бестактности. Да, конечно, она понимала, как заключаются браки, и понимала, что родители обсуждают друг с другом и с будущими родственниками размер состояния, приданое или родословную, но выражаться подобным образом никто и никогда себе не позволял. Всё происходило на специальных церемониальных чаепитиях, где собирались родственники жениха и невесты, и разговор всегда велся очень деликатно в двусмысленных выражениях, чтобы никоим образом не оскорбить чувства друг друга. Говорили о том, как обеспечить будущей семье счастливую и безбедную жизнь. На таких встречах никто не покупал невест, и никто не позволял себе так открыто кичиться своим богатством…