– Короче, ты отказываешься, – констатировал Стефан, засовывая стальную таксу под мышку. Правда, оставалось загадкой, зачем он это делает, если собаковидный голем вполне может бегать на своих лапках самостоятельно. Чтобы на нее случайно какой-нибудь голем не наступил? – Жаль…
Подлетевшая к ней пожилая ведьма попыталась рассечь ошейник, однако стоило лезвию лишь коснуться черной кожи, как голова девочки словно взорвалась изнутри. С громким хлопком, один в один совпадающим с теми, которые доносились откуда-то из недр шебеки. Впрочем, с каждой секундой их было все меньше. Как и истошных криков. Последний из них вообще издал тот осман, который лежал в ногах у Свиридова. Меч мага вонзился ему в спину и пригвоздил к палубе.
– И стал бы молчать в тряпочку, когда сверху придет приказ спустить все дело на тормозах, – облил ясно читаемым во взгляде и голосе презрением бывшего дознавателя маг-наставник. – Не первый же раз такое, что из-за возомнивших себя венцами творения аристократов гибнут те, кто и жизни-то толком не видел! То в атаку грудью на пулеметы они свой отряд ведут, то из-за своей гордости отпускают живым под одно лишь честное слово врага из благородных, который через пару дней на поле боя устраивает истинную мясорубку, то высокомерно пытаются справиться с монстром, от которого архимагу удрать незазорно. Сколько я такого уже навидался…
Сорванный с шеи душитель, несмотря на некоторую схожесть с медузой, по форме своей оказался скорее каким-то подобием осьминога. Во всяком случае, пара десятков тонких, как карандаши, щупалец сходилась в относительно плотном объекте, имеющем два глаза и небольшой окровавленный клюв. Юноше повезло попасть своим оружием в голову создания, разворотив ему пасть и часть мозга. Оттого оно, собственно, почти сразу же и сдалось, а дергалось теперь скорее просто в агонии. Укус свободно растягивающейся в два-три раза и молниеносно мимикрирующей даже под воздух твари определенно был ядовитым. Шея Олега уже почти вся занемела, но хотя бы боли в нанесенной ранке почти не чувствовалось. Да и дышалось инвалиду как-то трудно, несмотря на отсутствие механических препятствий данному процессу. А по спине парня продолжало ползать некоторое количество подобных мелких, но весьма кусачих монстриков. Ткани форменной куртки их клювы прокусить не могли, но щипки сквозь нее все равно ощущались.
Тяжело вздохнув, юноша покосился единственным глазом на своего несостоявшегося убийцу, из которого уже вытаскивали арбалетную стрелу появившиеся на арене целители. Терзали его смутные сомнения в том, что, если бы на песок полетел не элитный кавалерист, а простой ведьмак, бой был бы так сразу остановлен. Ну да ладно, хватит с них. Теперь этот кадет, скорее всего, уже никогда не бросит ему вызова. Жаждущим реванша и оставшимся в живых дуэлянтам по правилам следовало ждать не меньше года до новой попытки. А Олег рассчитывал выпуститься из Североспасского училища намного раньше. Впрочем, чтобы дождаться этого момента, следовало еще как-то уцелеть в следующем раунде схватки. Его баллиста, которую требовалось собрать обратно в относительно компактную форму, больше не могла удивить врагов фактором неожиданности.
– Вертел я твои права, – улыбнулся старик и сделал знак бойцам, которые проворно стали обратно натягивать на голову дергающемуся мужчине мешок. – Моей обязанностью как раз и является наставлять заблудших овец на путь истинный и состригать с их шкур пороки и ересь. А ты основательно запаршивел, грешник. И уже успел отравить своим ядом как минимум одну юную душу. А скорее и больше, если вспомнить о твоей семье. Раз они не возражали против такого обращения с этим юношей, то как минимум виновны в гордыне и безразличии. Так, теперь ты, сын мой.