Меня рассердило почему-то не про «пентюха», а вот про то, как покойники воняют. Не знаю, чем это меня так расстроило, но я решил во что бы то ни стало достать старого пердуна и пустить ему хоть немного кровушки. Ну в самом же деле, что я, такой уж пентюх, как он говорит?!
Завтра, после обеда, к нему и схожу. Только вот разберусь с тем уродом, из-за которого все началось, с сынком шинкарки, – и зайду. И почему я сразу об этом не подумал?
Кстати, а может, попробовать в гаишники протиснуться? Свободы больше: уехал на линию, и нет тебя! И машину под зад тебе подгонят!
Не люблю я такие вот истории. Греха не оберешься. Один наш участковый миловался-миловался с такой вот дамой, а когда она ему надоела своей назойливостью и патологической любвеобильностью, послал эту даму по самому известному эротическому адресу.
Юлия Арнольдовна покосилась на неожиданного участника беседы и ничего не сказала. Вздохнула, ее пышный бюст приподнялся, чем вызвал живой интерес Косухина, и отвернулась к окну, из которого веяло «свежим» воздухом городской улицы, напоенным гарью, пылью и запахом мочи, щедро вылитой на мостовую экономными жителями частных домов (яма-то быстро заполняется! Где денег напасешься на ассенизаторов?! Чай, не буржуи!).
Что еще пришло? Так… проверить по месту жительства… опросить… проверить на разрешительную… ничего серьезного. Текучка. Успеется. Сейчас в больничку!