В общем-то, это правда – если хорошенько разобраться, но на хрена меня все время этим доставать?! Ну почему он меня так невзлюбил, я же его ничем не обижал, наоборот – вначале старался как-то наладить отношения, даже однажды решил поговорить, мол, чего он во мне такого нашел, что ест поедом, как червяк покойника?!
Стыдно?! О, мне стало стыдно за мое поведение перед другими людьми?! Что со мной?! Я мертв! Меня нет! Для меня нет жизни! Есть только удовлетворение потребностей и Цель! Все остальное – ерунда!
В общем, мне объявили войну. Чего я, в общем-то, и ожидал. И вот теперь два следователя прокуратуры сидят передо мной, смотрят на мою реакцию от прочтения заявления и наслаждаются, предвкушая, как я сейчас начну плакать, каяться и валяться у них в ногах, выпрашивая прощение.
– Вот что, парень, таким, как я, ты вряд ли когда-нибудь станешь, но слепить из тебя что-то приличное я смогу. Только слушайся меня во всем – и будет нормально. Итак, с борьбой голыми руками мы разобрались. Теперь перейдем к ножу. Хм… подожди. Я скажу тебе пару слов о том, что мы сейчас делали. Вот, смотри, ты пытался достать меня ногой в голову. Красиво, да. Но прикинь, где у тебя нога и где моя голова! Ты видишь, какое расстояние прошла твоя нога, прежде чем приблизиться к моей голове? Да за это время я трижды успел бы тебя застрелить и зарезать! Или трижды пробить тебе такие удары, после которых ты упал бы мертвым! Самое кратчайшее расстояние до цели – это прямая. Так? Так. Воины римских легионов пользовались мечами, называемыми гладиус, или гладий. Короткий меч из дерьмового железа применялся специально для тесной схватки в строю. Им практически не рубили – попробуй-ка размахнись в плотном строю! А вот колоть – замечательно! Высунул меч из-за тяжелого полуцилиндрического щита, сделал выпад – и назад, в укрытие! На острие гладия приходится такое давление, что не выдерживает ни одна кольчуга. Высунулся, ужалил – и назад! В укрытие! Молниеносный, коварный, смертоносный удар! Удар по прямой. Понимаешь? А ты что делаешь? Что за балет? Я с гладием, а ты тут мне кружева кружишь?! Потому ты и убит!
Идиот! «Споткнулся, упал, очнулся – гипс!» – вот что ты должен был сказать врачам! В идеале. А не беспокоить уставших участковых, только что начавших свою новую жизнь.
Сазонов ничуть не удивился, когда я открыл дверь данным мне ключом, выглянул из своей комнаты и кивнул на ту, что приготовил для меня. Он не выглядел заспанным – лицо непроницаемо, гранитно, как и всегда. Мне даже стало немного смешно – а с женщиной он… того… тоже с таким лицом? Представляю: она стонет под ним, а он с такой рожей, что и не захочешь! Тьфу! Ну что за мысли мне в последнее время лезут в голову?! Гадость какая!