– Неси… – я снова уселся на скамью и, проводив взглядом толстый зад шинкарки, стал думать о том, что она мне сообщила. Новости были не так уж и неожиданными, но неприятными. Ладно Ибрагим заяву кинет. Хотя и это неприятно! Расследование могут учинить, УСБ наслать! А если Ибрагим своих отморозков на меня напустит? И что тогда? Хоть ночью не ходи! Вот времена настали – участковый боится, что на него бандиты наедут! А ведь могут, да! В прежние времена они бы пискнуть боялись – на мента нападать нельзя! Это беспредел! Все менты ополчатся, сожрут за милую душу! Пересажают, если не успеют убежать в свой Азербайджан! А теперь что? Вон, показывали – менту, оперу, на рынке башку кастетом проломили, и что характерно – патрульные стояли рядом и смотрели! Даже не шевельнулись, когда своего, мента, убивали! Твари толстокожие! Толку-то, что потом их всех поувольняли, – дело-то шумное, даже в наше время. Проломить башку капитану милиции – это вам не прохожего измордовать, тут же из министерства проверяющие прибыли. Поувольняли всех – и правых, и виноватых.