Кстати, веревки потом материализовались, правда, привязана почему-то оказалась я. Но я ужасающе совру, если скажу, что была против…
— Не буди ее, — глухо сказал за моей спиной Шариссар. — У нее был трудный день.
— Дар крови, Алларис! Он проснулся! Это мой дар крови! Наследие Лероя! — я закричала от радости, а черный дракон выпустил алое пламя, сжигая оххаронцев. Золотой вытянул длинную шею и повторил маневр своего брата. На миг они взлетели, сплелись, словно две грани целого, и, вновь разомкнувшись, понеслись к земле.
— Мне жаль, Лея, — тихо сказал он. — Жаль, что тебе пришлось стать такой…
Девушка снова переступила с ноги на ногу, давая дорогу шеренге трудолюбивых насекомых, тянувших в домик травинки и веточки.
Рука болела, и краем глаза я увидела на рукаве кровь. Значит, меня все же задели, а я и не почувствовала…