— Да? — Голос Ельги стал тише. — Думаешь?
— Забочусь? — Шариссар поднялся. — Кажется, это обязанность ее отца. — И усмехнулся, увидев побледневшее лицо магистра. — Не так ли?
Все десять стрел дрожали в самом центре мишени.
— Что? — Лиария нахмурилась. — Этого червяка? Зачем он тебе?
Я запрещала себе это, выбрасывала из головы, но как трудно было заставить себя не думать! В купальне девочки обратили внимание на мои синяки и красные пятна на шее и груди, пришлось сказать, что от тренировки. Поверили. Только Тисса нахмурилась да Камилла посмотрела задумчиво.
В его взгляде что-то изменилось, и в нем мелькнула… боль?