— Ну, нет, — прошептала я, сжимая кулаки. Закричала, поднимая голову: — Нет!!!
— Шариссар-рей, — все тем же шепотом на всю комнату сказала она. — Я должна тебе что-то сказать.
Правда, ее молчания хватило лишь до того момента, когда Шариссар открыл дверь, ведущую во внутренний двор. Здесь было тихо, прохладно и ничего не видно. Потому что солнце, нагрев иней, превратило его в густой белый туман, что покрывалом укрыл Острог от основания до смотровых площадок на башнях.
Я нахмурилась. Что мне рассказывала Незабудка о своей фее, приходящей во сне? И почему я никогда ее не слушала!
— К тому, что отца держат в каком-нибудь подвале! А меня и вовсе… вот!
— Да! — Крик слаженный, вырвавшийся из множества глоток, как из одной.