Странный разговор, полный намеков и недомолвок. И тем не менее… Сейчас я действительно была уверена, что это — оптимальный вариант. Правда, признаюсь честно, додумалась до подобной идеи не сама. Я рассчитывала просто тихо пересидеть дома ближайшие два года, подтягивая знания по фармацевтике, геологии и куче прочих интересных дисциплин и стараясь не привлекать к себе внимания властей. Раскрыться — идея папы. Убедившись, что рассказанная мною нереальная история имеет слишком много вещественных подтверждений для того, чтобы быть горячечным бредом, он прикинул варианты и предложил связаться с бывшим коллегой. Николай Петрович Озерский — друг семьи и крестный моего шебутного младшего братца, в отличие от отца, до сих пор служил в СВР России. Правда, подробностей я не знаю, о работе он никогда не рассказывает, отделываясь шутками и бородатыми анекдотами.