Но на Боинги у меня были свои планы. С «Адмиралом Колчаком» я наигрался вдоволь, душа требовала более быстроходного судна, и я планировал использовать двигатели самолетов для постройки экраноплана. А что? Совместно с японцами такой проект был более, чем возможен!
– Вижу вас. Ночью садиться опасно. Мы прилетим позже. Сколько вас и кто вы?
– Нет, ребята, политика – не мое дело, – признался Михаил после процесса. – Вершить судьбы людей для меня настолько сложно, что голова вскипает. Тут и чувства, и законы. И справедливость, чтоб ее. Со звездами проще. Кстати, сегодня вечером могу познакомить всех желающих со своей теорией катастрофы – значительно расширенной и доработанной.
Мы поплыли вдоль побережья, отыскивая местечко погостеприимнее, и через несколько километров достигли устья мутной реки. Несмотря на быстрое течение, нам удалось в него войти и подняться километров на пятнадцать. Но и здесь илистые наносы окончательно преградили нам путь.
Когда мы вернулись в деревню, было уже далеко за полночь. Само сражение продлилось меньше, чем сбор трофеев. Я добрался до дома, и уснул как убитый. На рассвете меня разбудил Михаил, и мы отправились в деревенскую школу, где его сестра изучала куски медузы, привезенные с завода.
А теперь я изложу более-менее правдоподобную гипотезу произошедшей катастрофы. Вернее – две гипотезы.