Кстати, я столь подробно записал все обстоятельства своего появления на этой войне не только из-за того, что кому-то, возможно, будут интересны все обстоятельства «врастания» случайного «прошлоходца» в непривычную реальность, но и постольку, поскольку потом мы почти два месяца болтались без дела на окраинах Москвы.
Глухоманюк убежал, придерживая висящий на хилой груди «ППШ».
– Куда?! Суки!! Оглоеды!!! – что есть мочи орал младший лейтенант, подбегая все ближе к нам и обращаясь явно к своим подчиненным: – Чурки деревянные!!! Понабрали бабаев в Красную Армию!!!
Мехводу я приказал не останавливаться и ни в коем случае не глушить двигатель, поскольку при наших слоновьих габаритах, если встанем – сразу вмажут из чего-нибудь и зажгут. Сказав это, я вполне понимал, что точно стрелять с ходу у нас не получится, но одновременно при тяжести и инертности «Т-35» механик-водитель, переключая передачи или маневрируя, должен был все время притормаживать. И этих вынужденных замедлений нам должно было вполне хватить на относительно точную стрельбу.
Потом застучали собственные движки наших паромов, и оба «Зибеля» медленно пошли к берегу, до которого было, если выражаться на флотский манер, мили полторы. Волнение было приличное, но все-таки не дотягивающее до штормового.
Быстро одевшись, я взял вещмешок и вышел на крыльцо, первым из нашей троицы.