– Если коротко – что-то вроде «историка-любителя». При этом историю он, если честно, знал плохо, но зато очень много играл во всякие стратегические игры с историческими элементами…
Решение созрело очевидное. Я аккуратно уронил на снег оба фаустпатрона, потом поднял один из них. Высунулся из-за горящей самоходки, поднял прицельную рамку «фауста», прицелился и нажал на спусковую «пимпочку».
– Ну-у, товарищ полковник, я со здешней разведкой уже познакомился достаточно близко и знаю все их штучки. Они и неделю могут «уточнять». А мы опять упустим шанс.
– Правильно мыслишь – обычно это оказываются как раз «Бродяги» во время очередного непроизвольного перемещения, по какой-то причине случайно попавшие в объективы фотографов или кинооператоров. Кстати, такие фото тоже положено изымать, но за всем, увы, невозможно уследить…
Я доложил о прибытии и вручил ему записку от Кадина. Старшина прочел бумажку и велел мне следовать за ним. Мы вошли в избу с высоким крыльцом.
Я оставил винтовку, вещмешок (где, помимо прочего, лежал и трофейный «Люгер») и бинокль в полуторке, на попечение Сигизмундыча, сменил ушанку на куда более холодный танкошлем, вернулся и залез в «Т-40» на место механика-водителя.