– И тебе, старшина, – ответили мне из глубины рубки, уж не помню, кто именно, по-моему, Драч.
В общем, все вокруг безудержно и шумно расползалось в разные стороны и сыпалось в тартарары, но всем при этом было очень весело. Шизофреническая атмосфера тех лет (а это было в первой половине 1990-х), по-моему, прекрасно отражена в известной комедии «Ширли-мырли»…
– Уже идем, – не стал спорить я, но все же спросил на всякий случай: – Слушай, дядя, ты тут вокруг еще каких-нибудь фрицев видел? Только желательно все-таки живых и целиком.
Лейтенантша побежала вверх по улице, опасливо косясь на тела убитых немецких солдат.
– Свой я, бабка, советский, – ответил я, осознав, что язык у меня при этом несколько заплетается.
– И как ты на него карабкаешься? – задал он практически философический вопрос.