Как и следовало ожидать, в одну «шестидесятку» тут же попали. Сначала в левую гусеницу – траки со звоном лопнули, и танк беспомощно крутанулся на месте, немедленно получив еще один снаряд из немецкой танковой пушки в корму, опять в левую сторону, туда, где стоял бензобак. Там пыхнуло и загорелось, а потом я увидел, как с подбитого танка спрыгнули две фигуры в ватниках и ребристых танкошлемах, со всего маху припустившие на полусогнутых в сторону второго, отбившегося от строя, но все еще целого «Т-60». Вокруг них густо свистели пули, но оба танкиста все-таки сумели запрыгнуть на броню второй «шестидесятки», которая резво рванула в сторону наших траншей, стреляя в сторону немецких «Т-III» из своей «ТНШ». Я даже видел их попадания в головной немецкий танк, но 20-мм снарядики отлетали от его лобовой брони как горох от стенки, давая при рикошетах светлые росчерки и искры. Оно и понятно: «Т-III» – это все-таки не вертолет из времен Вьетнама или Афгана.