Отдав какие-то распоряжения расчету этой установки, ко мне подошел Бункевич.
После этого мы въехали через гостеприимно распахнутые ворота в какой-то двор, ближе к восточной окраине поселка. Поселок, как оказалось, назывался Дергачи – хоть какое-то разнообразие на фоне разнообразных здешних «грязей». Хотя из вывески на райкоме можно было предположить, что называется он, к примеру, Красные Грязи, но жизнь есть жизнь, и название районной «столицы» не всегда совпадает с названием района.
В этот момент над движущимися по полю боя танками раздался странный оглушительный звук «б-ды-дыщь!», перешедший в противный рев и сильный свист.
Пока я возился с заряжанием рядом, словно из ниоткуда, опять возник хозяйский сын.
Впрочем, здесь были не только мужики. Я увидел, как мимо стоявших возле растянувшихся вдоль шедшей к аэродрому дороги танков и группок автоматчиков (танковый десант перекуривал, пользуясь стихийно возникшей паузой) к нам шла командир пехотинцев старший лейтенант Галина Махняеева, чем-то отдаленно похожая на молодую Нонну Мордюкову (формы примерно такие же, только лицом, пожалуй, чуть потоньше), рослая темноволосая баба лет тридцати в грязно-белой кубанке и перетянутой ремнем с портупеей через плечо приталенной, запыленной шинели, с автоматом «ППС» на груди. Эта мадам была единственным «приятным исключением» в нашей нынешней, если так можно выразиться, «компании».
Татьяна вопросительно посмотрела на Никитина.