– Дверь никто не открыл, пришлось взламывать калитку.
Я прошел на кухню, а там на столе сохли длинные лоскуты черной человеческой кожи; со свежеванием добычи у суккуба и в самом деле не возникло никаких сложностей. Аппетит как рукой сняло.
Я задержался лишь на миг, чтобы забрать дробовик и подсумок убитого констебля, и заскочил в дом. Полицейские рассредоточились вдоль окон и принялись обстреливать железного болвана с новой силой. Теперь, когда от пуль их прикрыли толстые каменные силы, к ним вновь вернулось спокойствие духа.
– Опять играешь со мной! – рассмеялся чужим голосом «Теодор». – Напомнить, чем все закончилось в прошлый раз?
– Поверю на слово, – усмехнулся поэт и спросил: – Но все хорошо?
– Не важно, – ответил малефик, и тени вокруг него пришли в движение, будто обвивавшие циркача удавы.