– Не стоит, – отказался я и отправил в рот мятный леденец. Больше ничего говорить не стал.
Меня такое отношение изрядно покоробило, но высказывать претензий я не стал и просто рассказал о беседе Елизаветы-Марии и маэстро Марлини на приеме у барона Дюрера.
– Не беспокойся, ты тоже внакладе не останешься, – пообещал я, заметил мерцавшие по правую руку огоньки и предупредил: – Проехали станцию, скоро будем на месте.
Я последовал совету и с чашкой чаю вернулся к витрине. Дождь никак не стихал, время от времени сверкали молнии, окна сотрясались от сильных раскатов грома.
Гулко ухнуло, на улицу выплеснулись языки бесцветного пламени, и сразу повалил густой белый дым. Я поднялся с колен, и тотчас от стены рядом с головой отлетел кусок штукатурки. Испуганно глянул вниз, – а внизу стрелок в дождевике и широкополой брезентовой шляпе передернул затвор и вновь вскинул винтовку.
Меня такое развитие событий нисколько не порадовало, но виду я не подал, только кивнул и, демонстративно разминая передавленные запястья, направился на выход.