— Какой это мир? — стараясь унять бешено бьющееся от воспоминаний сердце, спросил я у… женщины. Называть ее своим Мастером было выше моих сил, это казалось святотатством, предательством! Как я вообще мог поддаться и позволить провести эту ржавую сцепку? Действительно, никчемушник…
— Мы хотя бы за собой прибираем, — рявкнул я ей в лицо, и… нет, не могу больше. Гнев буквально сдавливает виски.
Миров много, а языков еще больше. Если бы жители Призмы изучали каждый язык отдельно, то нам бы и тысячелетия не хватило. Мы просто с рождения учимся правильно настраиваться на нужную волну.
«Ирина, зови… меня» — попытался сказать я по менталу и застыл от ужаса. Потому канала связи между нами я больше…не чувствовал.
— Бальзам добавил, — послушно повторил я. — От него волосы становятся мягкими, шелковистыми, улучшается цвет и… рост стимулируется. Немного. Активируется во время сна
— Тяни! — что было сил заорала я Сашке, проворачивая его в склизком киселистом теле взревевшей твари.