А когда понял, что я как тот индеец в Северной Америке, могу мокасины отбросить от любого иномирного насморка… вот блин! Мне и жалко его было, такое у него стало лицо, и приятно… черт возьми! Значит, что-то я для него уже значу!
Стараясь игнорировать насекомое, я снова перевёл взгляд на… на… как ее зовут-то? Девушка как раз тоже провожала хищным прищуренным взглядом несанкционированный полет вредителя, но большая дымящаяся кружка в руках помешала более решительным действиям. Зато у меня было время рассмотреть ее получше.
Сама понимаю, что зря вспылила и полезла рассказывать, как там у них все неправильно и корыстно устроено. Видела же, что Мик не на шутку перенервничал. Более того, чувствовала, что он всерьез испугался и не только за себя…
А сейчас мы поужинали при свечах. Ну, я не совсем понял прелесть этих палочек из искуственного жира, дававших слишком мало света, но все же признал — в их мерцающем сиянии Ирина выглядела особенно привлекательно. Особенно, когда переоделась… точнее, разделась в такое необычное белье с кружевами, которое больше показывало, чем скрывало.
Покрепче ухватив Мика за древко, я нацелила лезвие на тварь, чуть присела и на полусогнутых двинулась в сторону трупа и сидящего на нем собако-таракана.
— Блокирован… — практически с ужасом пролепетала она. — Лео!