Это чего это она… а точно, я ж эволюционировал. Да и видели они меня только когда ржавым был. Оттого и такое пренебрежение было.
Ирискина мамаша в городе ещё одну нору снимала, в каком-то задрипанном райончике — я так понял, свою хату они продали, как батя слёг. Вот туда мы и отправились, волоча Мастера едва не на буксире. Я аж заволновался прям и впервые подумал, что может мы зря так уперлись с Орясиной — Ириску трясло с каждым шагом все сильнее.
— Саш, иди ко мне, — позвала я, чуть подвигаясь на кушетке и освобождая место мелкому. — Я проверила, вместе точно не больно и не тяжело! Как кино смотришь. Мик, скажи?
Честно говоря, я Ириску понимал. И Орясина понимал, почему ее так трясет, шуршал, обнимал и успокаивал. Мы с ним старались даже не думать, что на самом деле ее отец вовсе не был оружием, или был, но уже рассыпался, или… короче, не думать. А то нам же потом этот слезоразлив затыкать, ещё и виноватыми окажемся. Как же иначе, бабы ж…
Пинком отбросив тушу дикаря, я склонилась над девушкой и пару раз хлопнула ее по щекам.
— Это… это как?! — ошалел я. — Разве это вообще возможно?! Это же…