Ага, комиссия, как же… Но всё же своё недовольство я оставил при себе, и печати проставить тоже заставил. Суд или не суд, нефиг от работы отлынивать.
Вот только эта их вакцинация, поленом ее по коромыслу! Почему меня никто не предупредил, что это такая пренеприятнейшая процедура?! И Мик смылся, главное, типа стерильность, не буду мешать специалистам, все дела… а у самого рожа перекошенная глубокими думами и в ментале явно какая-то пакость задумана.
— Да ну нафиг этот пафос! — отмахнулась я, вспоминая. — Обожаю выбирать всякую вкуснятину на рынке! А еще там всегда бывают классные забегаловочки, где за нормальные деньги кормят вкуснее, чем в ресторане. Пойдем туда?
Знаю. Держит. Иногда даже во вред себе. Но всё это звучало уж слишком подозрительно. Не настолько я был ценен, чтобы предоставлять провинившемуся Оружию практически полную свободу действий. Тем более провинившемуся «недееспособному» Оружию.
«Мда…надо поработать с концентрацией» — посетовало Оружие. — «Хотя чего-то такого от дешевого артефакта и стоило ожидать» — в голове чётко появилась картинка чешущего затылок лохматого.
— Его могли… если не спасти, то облегчить жизнь и дать нам еще несколько лет. Но по закону он не имел права на бесплатное лечение. И на обезболивание тоже не имел права, поэтому врачи боялись дать ему морфий, их за это могли наказать. Не хотели… правила нарушать.