– Наш уговор в силе? – спросил я, возвращая позаимствованную служебную карточку.
Небо прояснилось, солнце светило через туманную дымку, и по привычке захотелось нацепить на нос темные очки, но те остались в госпитале.
В дверь застучали; я отпер засов и впустил в комнату Елизавету-Марию.
– Ничего страшного, – с абсолютно непробиваемой невозмутимостью ответил официант, принял у меня пиджак и понес его Бастиану Морану.
– Главный инспектор желает вас видеть, – ответил полицейский, стряхивая с фуражки капли дождя. – С какой целю – мне не сообщили.
– Нет! – досадливо махнул приятель рукой. – А карантин? Как они попадут внутрь?