— У вас, Пётр Леонидович, тоже был шанс изменить историю. С кислородом, во время войны.
— Да, и дно покрывайте всё-таки резиной, а не битумом, — определился я наконец с выбором антикора.
До Москвы долетели без приключений. В аэропорту нас встретили журналисты. Всех призёров заставили надеть полученные медали и минут пятнадцать фотографировали. Потом мы одной общей толпой вышли к автобусам и уехали. Зря волновался. Никто нас не досматривал.
— Атомщикам позавчера приостановили проект Южноукраинской АЭС. Какие-то серьёзные недоработки нашли. Как минимум на год высвободилось два миллиарда рублей. Если потрясёте склады, да за заводчанами присмотрите, чтобы они темп не теряли, так за год одними только двигателями за цеха расплатитесь.
— Да. Провёл сеанс экспресс — лечения, — от дальнейших объяснений меня спас Степан Арамович, чуть не бегом примчавшийся в кабинет.
Краски я немного сгустил, но практически не соврал. Видел я магов Жизни, которые не смогли рассчитать своих сил, и в итоге расплачивались собственным здоровьем, выкачивая Силу из своего организма. Те, в двадцать лет именно так и выглядели. Пусть не на сорок, но где-то около того.