Цитата #1275 из книги «Дети мои»

Любовью к поэзии Баха обожгло еще в юности. Тогда казалось, он питается не картофельными лепешками и арбузным киселем, а одними лишь балладами и гимнами. Казалось, ими же сможет накормить всех вокруг – потому и стал учителем. До сих пор, декламируя на уроке любимые строфы, Бах чувствовал прохладное трепетание восторга в груди, где-то в подсердечной области. В тысячный раз читая “Ночную песнь странника”, Бах бросал взгляд за школьное окно и обнаруживал там все, о чем писал великий Гёте: и могучие темные горы на правом берегу Волги, и разлитый по степи вечный покой – на левом. А он сам, шульмейстер Якоб Иванович Бах, тридцати двух лет от роду, в лоснящемся от долгой носки мундире со штопаными локтями и разномастными пуговицами, уже начавший лысеть и морщиться от близкой старости, – кто же он был, как не тот самый путник, усталый до изнеможения и жалкий в своем испуге перед вечностью?..

Просмотров: 10

Перестав обращать внимание на близкие и освещенные предметы, Бах начал вглядываться вперед, в темноту коричневых глубин. Его несло медленно, и глазам хватало времени для обозрения мутных далей – но и там ничего не имелось, кроме все тех же людей и вещей, между которых взблескивали изредка серебряные рыбьи спины.

Просмотров: 12

– Детские сердца… – бормотал Гофман утром, пробегая глазами текст. – Как это, однако, метко сказано… Да ты философ, Бах! Немой философ с того берега!

Просмотров: 9

– Ну, или изредка “Расти под небесами, приходи к нам на стол”, – соглашался Бах. – А что говорит Эми?

Просмотров: 9

Закинул ту палку подальше – она со свистом промелькнула над заснеженными кустами, упала в кучу бурелома – и пошел обратно к хутору. Сзади треснуло что-то коротко – Девчонка закинула свой прут в тот же бурелом, – и заскрипели торопливо легкие девчачьи шаги.

Просмотров: 11