Откинув полу одеяла и жмурясь от бьющего в лицо солнца, я зевнул и, протирая глаза, осмотрелся. Воды Геи находились метрах в двадцати от кустарника, где я укрывался, и волны бликовали под жарким зимним солнцем. По местному времени года сейчас была зима, но температура плюс пятнадцать, не меньше. Всю ночь я летел в сторону реки, давно потеряв хансев из вида, и, перелетев на эту сторону, спокойно опустился в километре от берега, не поломавшись. Уже почти рассвело, когда я приземлился. Пока летел ночью, успел изрядно продрогнуть. На мне ведь одна нательная рубаха была, а трофейный плащ на сумке был закреплён. Когда же стемнело и я начал на высоте подмерзать, я снял его и закутался, но не очень помогло, пришлось шевелить плечами, руками и ногами, чтобы окончательно не замёрзнуть. Ну а после приземления я сжёг парашют вместе со стропами и ремнями, улика. Да и в таком состоянии он был, что для повторного полёта не годился, вообще непонятно, как долетел. И вот, дойдя до берега, я нашёл укрытие и уже часов в шесть утра, завернувшись в одеяло и плащ, спокойно уснул. Выбрался, я свободен!