Я открыл глаза и с удивлением увидел, что в густых волосах Теодора появилась седина, а лицо его заметно постарело и осунулось, словно две смерти за день отняли изрядную часть его жизненных сил.
– Занятная перспектива, – пробормотал я. – Надо полагать, в библиотеке вы уже смотрели?
Поверенный изучил чек и перевел на меня изумленный взгляд.
– Последние татуировки, – не сдвинулся я с места. – Как давно, по-твоему, их набили?
– Какого дьявола вы вообще туда полезли? – потребовал я ответа.
– Малыш, ничего не забыл? – показал он заиндевевшую изнутри банку с сердцем павшего.